Жилищем карагасов был конической формы чум
(по-карагасски алажи) из жердей. Зимний чум ставился из 25-30 толстых жердей, не связанных между собой, а уложенных в естественную развилку или искусственный распил одной из толстых жердин. Эта жердь называлась -
сыран.
Таким образом, чум ставился на основе двух несущих жердей. Остальные жерди распределялись веером. Жерди зимнего чума ставились широко.
Летний чум ставился из 15-18 жердей, каждая длиной около 3 метров. Диаметр составлял около 3-4 метров.
Для чума использовали только сухостойные жерди, с которых срубали
все сучки и очищали от коры. .В 1985 году экспедиция под руководством Мельниковой Л.В. отметила еще один вариант установки чума в верховьях р. Нижняя Хонда - Левая Хонда (левый приток реки Уды). Остов сложен из 10 жердей, диаметром 8-10 см. Все жерди верхними концами упирались в ствол лиственницы, точнее в развилку одного из сучьев. Это так называемый "ленивый" остов, поставленный на скорую руку.
Зимой перед установкой чума, будущее жилое место расчищали от снега специальной деревянной лопаткой - гуринек. Зимой обычно стойбища находились на одном месте не более двух-трех недель, летние же стойбища стояли с июня до конца августа. В центре жилища разжигали костер. В огонь что попало не клали. Дрова не должны "стрелять". Иначе сгоришь. Над огнем помещалось приспособление для котла - крепкая перекладина, (концами привязанная к жердям чума и центральной опорной жерди с развилкой на высоте около 1,5 метра) и цепь, на которой подвешивали медный или бронзовый котел, купленный у русских купцов, либо ставили на тагане чугунный, характерный для соседних тюркских народов. Вокруг очага обязательна соблюдалась ритуальная чистота. В начале XX века в обиход вошли спички, которые использовали для разжигания костра. В прохладную погоду летом костёр горел всю ночь. А в холодное время года на ночь в костёр клали толстые поленья и особое брёвнышко из сухостоя. Такой костёр горел долго и давал тепло. Утром его легко было разжечь вновь. Заготовка дров была делом женщин и девушек, им помогали мальчики-подростки. Чум условно делился на мужскую (слева от входа) и женскую (справа) половины. На мужской половине размещались охотничьи принадлежности: седла, сумины, оружие, потники и т.п., на женской – посуда, пища, одежда, колыбель и т.п. В начале XX века в женской половине появилось нововведение - мыло, которое использовали лишь в исключительных случаях. Кусочек мыла протыкался, продергивался волосяной шнурок, и мыло подвешивалось в женской половине чума. Прямо от входа помещались онгоны (джáлама), мешки для хранения пушнины (тулуп), это же место отводилось и гостям. По сообщению Ю. Штубендорфа, здесь же помещали образ Святого Николая Чудотворца. Спали на земле, разместившись вокруг костра. Постелью служили шкуры (чаще кабаньи или медвежьи), берестяные полотнища либо войлочные коврики, которые выменивались на пушнину у окинских бурят или тувинцев. Постель стелилась на толстом слое хвойных ветвей, на которые насыпался слой опавшей хвои. Одеяло, предпочитали покупное баранье (бурятское), но иногда шили сами из оленьих летних шкур. Взрослые спали одетыми, детей раздевали и укутывали шкурами кабарги и оленя. Все хозяйство в чуме и в семье вела женщина. Она должна была поддерживать огонь (её чаще называли "мать огня"), приносить воду, варить пищу и т.п. "Долго в одной юрте не жили. Например, живет семья в юрте на одном месте неделю, земля, трава уже вся стаптывается, грязно становится. Женщина тогда юрту на новое место переносит, где чисто. На счет этого они чистюльки были. А мы сейчас живем на одном месте. Убираем, убираем дома, а пыль-то остается, и мы эту пыль глотаем вместе с разной заразой. Поэтому и болеем часто, долго не живем". (Записано в 1995 г. Г.В. Афанасьевой-Медведевой и Н.В. Вяткиной от М.Н. Кангараевой. ФА ИГПУ). На женщин также распространялись следующие правила поведения на стойбище: они не имели права появляться в центре круга поставленных чумов. Только дети, девушки и мужчины могли ходить в центре стойбища. Стоило девушке выйти замуж, она должна была ходить по своим хозяйственным делам только позади чумов. После перехода на осёдлость чум перестал быть основным жилищем. Тофы стали жить в рубленных деревенских домах. Но вплоть до 70-х годов XX века около каждого дома стояли остовы чумов. Чумы оставались у них как летние жилища при избах. Зимой тофы жили в домах, а с наступлением весны покрывали чумы покрышкой и переходили жить в них. В домах им было непривычно и душно, чистота пола и стен пугала их. Больше того, они боялись спать в доме без огня. Если сейчас нужно поставить чум в тайге, на покосе или ещё где, то его покрывают брезентом. Примечание. Все слова в кавычках представляют собой подлинные выражения карагас, записанные со стенографической точностью профессором Петри в 20-е годы ХХ века.
|
| Петри Б.Э. Оленеводство у карагас. Иркутск. 1927 г. Петри Б.Э. Промыслы карагас. Иркутск. 1928 г. Петри Б.Э. Бюджет карагасского хозяйства. Иркутск. 1928 г. Мельникова Л.В. Отчет о проведении полевых работ комплексной разведывательной экспедиции на территории Тофаларии (Нижнеудинский р-он). в 1985 г. Иркутск. 1986 г. Мельникова Л.В. Отчет о проведении полевых работ комплексной разведывательной экспедиции на территории Тофаларии (Нижнеудинский р-он). в 1986 г. Иркутск. 1987 г. Рассадин В., Бахревский В. Тофаларские народные сказки. М.: Дет. лит. 1988 г. Штубендорф Ю. О карагасах. // Этнографический сборник. 1858 г. Преловский П. Нижнеудинские карагасы. // Зап. и тр. Иркутского губернского статистического к-та. Иркутск. 1868 г. Вып.4. "Тофалария: край возле самого неба". Журнал Тайга № 3-4(5) 2003 г. Рисунки художника В.А. Адова |
|