Подсобные промыслы

Рыбная ловля
Рыболовство, несмотря на богатство рек рыбой и острый недостаток продуктов питания у карагас, велось в весьма незначительных размерах. В старину, по рассказам стариков, рыбу ловили гораздо больше: "тогда хлеба мало было".

Карагасы вообще о рыбной ловле отзываются, как о нелюбимом деле. "Мы с ружьем на зверя! А рыбу ловим мало - не любим".
Рыбу ловить - "балык удрèс".
Основной промысловой рыбой карагас являлся: хариус - кадаргà, ленок - мäт ( меньше попадался) и таймень - беll (редко удавалось упромыслить).
Рыбу ловили преимущественно осенью, между Семеновым днем (14 сентября) и Покровом (14 октября), когда рыба шла вниз.  "Тогда воды мало бывает и рыба в ямах сидит".

Основные приемы и орудия лова
Главная рыбная ловля производилась заездками. Заездок - туh - ставили осенью и весной. Для этого перегораживали всю реку сооружением, состоящим из ряда козел. На козлы клали жерди, на жерди или щиты из веток, или пространство между козлами забиралось частоколом. Осенью в середине заездка устанавливалось корыто - халюр, состоящее из жердей. Жерди направлялись вниз по течению, причем комли их плотно сдвигались у заездка, а вершины слегка расходились и были несколько приподняты вверх. Вода, попав на корыто, просачивалась сквозь щели между жердями, а рыба, заплывшая сюда, оказывалась на сухом месте и обратно вернуться не могла. 

Весною корыто заменялось мордой - сыгèн, которая ставилась от заездка вверх по течению. Своей открытой частью морду располагали вниз по течению, чтобы встретить поднимающуюся рыбу. По рыбным речкам ставили обычно целый ряд заездков и все заездки ловили.
Весною в заездки попадалось мало рыбы. Главный улов происходил осенью. Ставили заездки всегда артельно.

Рыболовная артель
Рыболовная артель собиралась не по добровольному принципу, как охотничья, а по территориальному. Сколько промышленников стояло на данной реке, столько и было членов артели. Все без исключения должны были войти в рыболовную артель. Рыбу тоже делили по иному принципу: не по числу рыбаков или домохозяев, а по числу едоков.

Каждый раз при этом решалась арифметическая задача приблизительно в таком роде: на берегу стояло 3 юрты, в первой было пять человек, во второй семья состояла из шести, в третьей, откуда вышли рыбаки - всего три человека, всего 14 человек. Было поймано 28 рыб, первая юрта получает 10 рыб, вторая -12, рыбаки получат за весь свой труд 6 рыб. Конечно, такая скромная награда сильно охлаждала промысловое рвение. В то же время оставшиеся в юртах карагасы не выходили на рыбную ловлю, полагая, что раз рыбак отправился, значит он рыбу принесет, а потому можно в ожидании отдохнуть.
Эта черта, как сообщает Б.Э. Петри (1925 г.), особенно резко выступала на реке Додоте на летних стойбищах во время его там пребывания.
"Река Додот буквально кишит харюзами. У карагас мука была на исходе, многие уже голодали. С сожалением говорили, что придется покидать летние стойбища, хотя для оленей здесь еще так хорошо, но муки нет.
-"Почему не идете рыбу ловить?" - удивлялся я. 
-"Видишь, сколько народу вместе стоит (стояло вместе 18 юрт)!? Я пойду, поймаю, на человека и по пол-рыбы не выйдет: у нас рыбу делить надо".
-"Да вы все идите сразу".
-"Ну... как заставишь идти: не пойдут. Я пойду, другие скажут: теперь лежать можно, Унгуштаев нам рыбу принесет". 

Видимо те же мысли были и у других карагас, т.к. никто ни разу не спустился к реке порыбачить, хотя у всех были дортхä, а у некоторых сети и даже (новшество) удочки. Несомненно во время расцвета первобытного коммунизма этот принцип дележа был в высшей степени целесообразен, когда под начальством старшего в роде весь род выходил дружно на промысел. Но теперь эти осколки старых форм больше вредят промыслу, чем обеспечивают взаимопомощь".

 Другие орудия и приемы лова
Сеть - теткà. Сетей у карагас было очень мало. В старые времена покупали сети в Урянхае (Туве), сами вязать не умели. Урянхайские сети были сплетены из конского волоса и обладали большими ячеями, но зато очень прочны. С течением времени у карагасов вошли в употребление русские нитяные сети, которые вытеснили урянхайские. Но все равно их было крайне ничтожное количество - всего 9 сетей на весь народ в 1925 году.
Русская сеть - теткà, по отзыву карагас лучше, легче (на оленя класть выгоднее) и рыбу не пускает. "Сойотская или урянхайская сеть (тоже называется теткà) нашу рыбу пропускает - дырки большие. Там в сойотском месте рыба крупная и дырки большие делают".
Сеть ставилась в тихом месте реки, рыба попадала в ячею и застревала в ней жабрами.
Возможно сети были мало распространены, потому что в быстрых горных реках Карагасии почти нет тихих плесов. Особенно их мало в восточном районе по р. Ие, у восточных карагасов в 1925 году было всего 3 сети. 

Удочка - хутбä начала входить в обиход в 20-е годы XX века этому искусству научил карагасов уполномоченный по карагасским делам  П. Н. Мочульский. Но удили преимущественно дети и молодежь, взрослые же говорили, что "у карагаса рыба на удочку плохо клюет".

Взрослые предпочитали ловить на поддев особым орудием - дортхä, которое представляло собой два острых железных зубца, укрепленных в обратном направлении к длинной изогнутой палке. Палку опускали горизонтально в воду на мелком месте, где была яма и где рыба стояла или медленно шла, и ждали, чтобы рыба стала против зубьев, тогда быстро дергали палку к себе, рыба пронзалась зубцами, и ее вытаскивали на берег. Так ловили ленков и харюзов. При помощи дортхи ловили только днем. Если видели на мелком месте тайменя или крупного ленка, то стреляли пулей, если было не жаль заряда. Особенно это практиковалось весной на тайменя, во время икрометания.

Кроме того, орудием рыбной ловли служила острога - серä (сэрээ). Ею били иногда рыбу на мелком месте, но обычно ночью лучили факелом из бересты и били идущую на перекатах (шиверах) рыбу. Серä - трезубец, надетый на палку, очень толстый и массивный, т.к. бить им приходилось исключительно на камнях. В некоторых случаях за неимением железной остроги, карагасы делали таковую на скорую руку из дерева. 
Деревянная острога - кесге бросалась по окончании лова тут же на месте. Лов рыбы при помощи серä или кесге производился двумя людьми. Один нес зажженную бересту на палке, другой шел с острогой. 

Промышляли дортхä или серä, не артельно, а всегда индивидуально, но рыбу делили по тому же принципу, как при ловле заездком, т.е. поровну между всеми едоками. 

По рекам передвигались на плотах и небольших долбленых челнах.

Рыбу не солили и не сушили и в основном съедали сразу. Чешую и головы скармливали собакам. Из кишок вытапливали рыбий жир и ели его с просовой кашей вместо масла. Этим же жиром смазывали кожу при выделке .
Рыбу ели также вареную (в котле), жареную (на рожнах), сырую (в мороженом виде), но всегда без соли (как и мясо). "Рыбу солить можно, греха в этом нет", но карагасы солили только чай и лепешку.

Насколько рыбный промысел считался у карагасов несущественным, видно по нормам землепользования. В то время как промысловые угодия были строго закреплены за каждой отдельной фамилией, и для того, чтобы охотиться вне своего родового урочища, надо спрашивать разрешение владельца чужой территории, для рыбной ловли никого спрашивать было не нужно: "где остановился, там и добывай". Рыбные места ни за кем не закреплялись.

В 1925 году весь народ добыл всего 84 пуда рыбы, т.е. в среднем по 1 пуду на хозяйство. Но далеко не все карагасы занимались рыбной ловлей. Только 42 хозяйства, добывших в среднем по два пуда, ловили рыбу. По данным 1914 года этим промыслом занималось еще меньше семейств - 24 хозяйства, добывших в обшей сложности 48 пудов, т.е. тоже по 2 пуда. Между тем, карагасы нуждаются в рыбе и даже покупают ее у карагасников, ловящих рыбу в карагасских же реках (по цене от 7 до 10 рублей за пуд).