Пушные звери

Медведь - iресáн-ашiнjаган
На медведя охотились осенью с появлением первого снега и до того времени, когда он ляжет в берлогу. Кроме того, медведя промышляли весной при выходе его из берлоги, разыскивая по следу, оставленному им на снегу. В течение зимы медведя били в берлоге, если ее случайно находили во время промысла соболя или белки. Летом тоже били его, если случайно встречали. Били его только из-за мяса, т.к. шкура его в это время ценности не имеет. Таким образом охотились на медведя круглый год. 

Способ промысла в берлоге ничем существенным не отличается от такового у русских.

Если карагас находил берлогу с медведем, то собирал товарищей от 3 до 5-ти; охотники становились вокруг берлоги, втыкали в дыру жерди, пытаясь потревожить медведя и заставить его выскочить. Когда медведь выскакивал, стреляли его пулей, стараясь попасть ему в грудь. Впрочем иногда, разгорячившись, стреляли "куда попало". Если в берлоге медведица с медвежатами, то убивали их по очереди по мере того, как они вылезали. 

На медвежью облаву брали с собой и собаку, держа ее на привязи и спуская в нужный момент. Для медведей карагасы всегда держали особые патроны. Если медведь не вышел из берлоги, то палками загораживали выход, оставив небольшую дыру и начинали нащупывать медведя прутом. Нащупав, стреляли вдоль прута. Зимой всегда на медведя ходили артелью. Летом били медведя иногда и в одиночку, но на это отваживались исключительные удальцы. С убитого медведя снимали прежде всего шкуру, но так, чтобы когти остались на лапах. Эта культовая подробность несколько обесценивала медвежью шкуру. По отсутствию когтей всегда можно было узнать доставленную от карагас медвежью шкуру. Далее с туши снималось мясо и сало, которые употребляли в пищу. Кишки бросали тут же на месте и только жирные кишки, сердце и печень забирали с собой для еды. Далее отделяли лапы с когтями от туши и клали в специально сделанный для данного случая турсучок из бересты и вешали на дерево. Голову тоже отделяли от туловища и, очистив от мяса, вешали отдельно на дерево. Череп ломать было нельзя и мозги потому не ели. Мясо и прочее делили между собой участники облавы на равные части, а шкуру отдавали тому человеку, который нашел медведя. Характерно отметить, что медведя во время течки и пока он гоняется, не били: "он считался будто поганый", объясняли карагасы. Шкура медведя шла всегда в продажу. Для своих надобностей карагасы ее не употребляли. Видимо и здесь на лицо остатки культа. 

Карагасские медведи всегда славились своим черным цветом. Как видно было из предыдущего, специальной охоты на медведя карагасы не производили, а били его в тех 5 случаях, когда удавалось напасть на его след. В общем пушном промысле медвежья шкура играла весьма незначительную роль.