Бернгард Эдуардович Петри

Малоизвестные страницы жизни и смерти профессора Б.Э. Петри
О научной деятельности Б.Э. Петри знают многие, но о факте ареста его органами НКВД в 1937 г. до недавнего времени мало кому известно. В архиве Управления ФСБ Иркутской области в начале 1990-х гг. автору удалось познакомиться с материалами следственного дела Б.Э. Петри. 

Б.Э. Петри, являвшийся к моменту ареста профессором, членом-корреспондентом Английского антропологического общества и Государственной академии истории материальной культуры СССР, действительным членом Американского антропологического общества, в 1937 г. работал научным сотрудником Восточно-Сибирского облисполкома. Он был арестован 28 мая 1937 г. Первый допрос состоялся через три дня — 31 мая, его проводил начальник 1-го отделения 3-го отдела УГБ УНКВД старший лейтенант Дьячков. 

В ходе допросов Б.Э. Петри были предъявлены обвинения в шпионаже в пользу немецкой и английской разведки. Причем ему ставилось в вину, что агентом германской разведки он стал еще в 1910 г., будучи “завербованным” представителем этой разведки в России академиком В.В. Радловым — действительным членом Императорской академии наук, опекуном Б.Э. Петри. 

Б.Э. Петри было предъявлено обвинение в его “участии” в фашистской организации, “созданной” в Иркутске в 1933–1934 гг. и “ликвидированной” органами НКВД в 1937–1938 гг. По измышлениям следователей, фашистская контрреволюционная организация имела в своем составе 7 резидентур и 91 участника. Организация якобы имела тесные связи с правотроцкистской и панмонгольской контрреволюционными организациями. В сферу деятельности организации входили угольная, золотая, лесная, оборонная промышленности, железнодорожный транспорт, шоссейно-грунтовые дороги, водные пути, военные гарнизоны, аэродромы ЗАБВО и ОКДВА. Всего по делу организации было арестовано 115 человек, из них 11 были выдворены за пределы СССР. 

Следователь Дьячков обвинял Б.Э. Петри и в том, что в годы гражданской войны он занимался разведывательной деятельностью путем передачи информации об экономике края, о настроениях коренного населения через немецких военнопленных, а также в том, что с 1924 г. Б.Э. Петри якобы регулярно осуществлял сбор разведданных об экономике сельского хозяйства и промышленности края, о топливных и иных ресурсах, о работе в Монголии и Бурятии с целью изучения возможности использования националистических элементов в борьбе против советской власти. Эти данные он “передавал” немецкому консулу в г.Новосибирске Гроскопфу. Кроме того, в вину Б.Э. Петри вменялось и то, что он “завербовал” в качестве агентов германской разведки своих знакомых — лиц немецкой национальности, проживавших в Иркутске. 

Неизвестно, применялись ли к Б.Э. Петри методы так называемого “активного воздействия”. С 28 мая 1937 г. он содержался во внутренней тюрьме НКВД. По рассказам бывших сотрудников НКВД, одна из камер этой тюрьмы заполнялась водой из брандспойта, и узники должны были стоять в ней сутки, а то и более. Этой пытки практически никто не выдерживал. Из протокола допроса видно, что если в начале Б.Э. Петри отрицал свою принадлежность к разведывательной работе в пользу Германии, то через несколько дней во всем “признался”. 

В деле Б.Э. Петри сохранилась копия его письма, направленного в г. Новосибирск германскому консулу Гроскопфу. В этом письме он рассказывает о своих семейных делах, о материальных затруднениях в связи с болезнью жены, о новом увлечении - катании на моторной лодке по Ангаре и оз. Байкал. Здесь же он сетует на отсутствие практики в немецком языке: “Простите меня, что я вам пишу по-русски. Но я после Вашего приезда в Иркутск ни разу не говорил по-немецки и кроме переписки с моими учеными друзьями в Германии и чтения книг не имею… практики. Я побоялся наделать много ошибок и, зная как вы совершенно владеете русским языком, решил Вам написать по-русски. Попутно мне пришло на ум Вас попросить рекомендацию. Если у Вас в Иркутске остались знакомые немцы, не найдете ли Вы возможности меня рекомендовать кому-нибудь с тем, чтобы мы могли встречаться и я пребывал в немецкой среде… Я из всех немцев в Иркутске знаю только Либаэра и его жену. Оба они партийные организаторы на заводе Куйбышева, люди очень занятые, и мы мало симпатизируем друг другу. Я бы для знакомства предпочел семейный дом, чтобы бывать друг у друга запросто, вместе бывать на загородных прогулках и кататься на моторной лодке. Очень обяжете за рекомендацию…”1. Кто знает, не это ли письмо дало толчок следователю к его измышлениям о принадлежности Б.Э. Петри к фашистской организации и о его деятельности как германского разведчика. 

14 ноября 1937 г. Постановлением НКВД СССР и Прокурора СССР Б.Э. Петри был приговорен к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение 25 ноября 1937 г. в 23 часа 25 минут*. 

19 июня 1959 г. Военный трибунал ЗабВО отменил Постановление НКВД СССР и Прокурора СССР от 14 ноября 1937 г. в отношении Б.Э. Петри и прекратил делопроизводство “за недоказанностью обвинения”. 

Предположительным местом захоронения Б.Э. Петри, как и многих тысяч других жертв массовых политических репрессий против иркутян, считается район с. Пивовариха. 

Архив управления ФСБ Иркутской области. Д. 10136. Л. 410
*Юрасов Д.Г. "О них вспоминаю всегда и везде..." // СБ. 1988. № 5. С. 66 (в ст. приводится иная дата гибели: расстрелян по приговору местной Тройки УНКВД 19 апреля 1938 г.);